Мы жили.

[harukodin]

Название: Мы жили.
Автор: ЛаПоЧкА
Бета: Юрине.
Жанр: ангст, АУ, драма, сонгфик.
Рейтинг: PG - 13.
Персонажи: Наруто/Сакура/Саске.
Предупреждение: ОСС героев, POV Саске.
Статус: закончен.
Размер: мини.
Музыка: Kamazz - "Трое" (поиграй со мной ещё)
Саммари: …И мы спорили, втроём говорили весь вечер, чья музыка сильнее и что такое вечность...
От автора: автора потянуло на груповуху Х_х.

***

Она любила музыку.
Находила свою мелодию во всём. Особенно ей нравилось, как пел дождь. Слушала музыку строго на пластинках. Когда слышала клубные, зажигательные ритмы, тут же затыкала уши и просила, чтобы выключили. Словно маленький ребёнок. Желала, чтобы всё лежало у её ног. Была капризной, непослушной и немного сумасшедшей.
Носила шёлковый халат дома или ходила обнаженной. Рисовала странные картинки, слушала музыку и снова рисовала. Это были образы, которые она слышала в звуках. Получалось довольно странно и неумело. Глупая. Глупая маленькая девочка.
Выглядела столь наивно, потрясающе. Но одновременно была развратной соблазнительницей. Не стеснялась: редко на её щеках можно было заметить румянец. Говорила на любую тему, была немного бестактной, иногда поражала, иногда завораживала или шокировала, но меня всегда сводила с ума.
Любила тратить деньги на нижнее бельё. Расхаживала по дому, хвасталась, говорила о том, как мечтала об этих ненужных кружевных тряпках. Но всё же они ей ужасно шли. Улыбалась, снимала халат, соблазняла. Она сводила меня с ума.
Жаль, что она была не моей.
Она любила двоих, любила по-своему, и никому не было известно кого больше. Поэтому приходилось делить её, но так хотелось обладать ею полностью и быть её единственным хозяином.
Я руководил ею, она руководила им. Некий треугольник - я был его вершиной. В ней сочетались ум и красота. Хотя иногда она теряла разум, и оставалась только ужасно красивая обертка.
Её тело; её глаза, такие глубокие, малахитовые, в них хотелось тонуть, утопать. Тогда не нужен был воздух. Завораживала.
Она сводила меня с ума с каждой секундой всё больше и больше, и я всё меньше понимал, чем всё это закончится, не имея понятия как это заменить. Она умела понимать и быть милой. Слишком милой.
С детской наивностью, когда думаешь, что её можно легко обмануть, но получается, что она сама обманывает тебя, руководит. Любила мохито, текилу. Она подолгу набирала ванну, брала бутылку и самый красивый фужер, проводила там часы, а потом выходила счастливой. Её родители знали, что она живёт со мной. Были против. Смешные. Не она жила со мной - мы жили с ней. Втроём. Была наивной, смешной и глупой, но почему-то всегда оставалась победительницей в любом споре, оказывалась права. Никогда не ошибалась. Переворачивала всё, что любила.
Жизни, Интернет, людей. Всё вокруг становилось иным, другим. Она, Сакура.
Но Её больше нет.

Поиграй со мной ещё, подруга жизнь, подруга боль.
Я ошибся в час, когда я свою жизнь делил на ноль.

Я написал эту песню давно, я написал её про нас. Про меня, Сакуру и его. Точнее, я просто писал строки, не задумываясь о смысле: главное, чтобы было в такт, смысл тогда уходил от меня, оставался только призрачный, полупрозрачный намёк, что это про нас. Она всегда читала мои тексты. Увидев новый, не спросив разрешения, как всегда, забирала, пробегалась глазами по строчкам, хмурилась, улыбалась. Тогда было только несколько четверостиший; песне требовалась доработка: куплеты были оборваны. Но ей нравилось. Она заучивала строчки припева, долго упрашивала меня дописать, а потом ходила по дому в любимом халате и пела. У неё был чудесный голос. Он всё ещё иногда снится мне. Как будто Сакура ходит по дому, нежная, до боли знакомая и даже любимая, и поет те строчки чисто, тянет, не замечая меня, просто поет. Я просыпался и больше не мог заснуть. Было немного жутко. Она ведь умерла, почему, почему всё ещё слышу её голос?
Нашу с ней идиллию нарушал он. Хотя, если подумать, покопаться в прошлом, то, наверное, я был третьим лишним, но я не думал об этом, просто наслаждался ей. Он, Наруто, был ниже меня, немного худее, уступал мне по внешности, но почему-то она любила именно его. Мне иногда казалось, что она любит его больше, чем меня. Мы жили в его квартире. Старая, в которой уже долго не делали ремонт, с вечным бардаком: никто из нас не любил прибираться. Везде были разбросаны её любимые пластинки, исписанные строчками блокноты и многочисленные рисунки. Обстановка напоминала времена наших бабушек и дедушек, но Сакуре нравилось. Её забавляла эта старинность. Мне казалось, мы все полюбили эту квартиру. Когда я впервые пришёл сюда, никто не курил. Я был таким негодяем, что через неделю начала Сакура - ей нравился образ девушки с сигаретой; а позже и Наруто. Он курил сначала редко, нехотя, когда ссорился с Сакурой. Потом привык. Мы вместе выходили на балкон, дымили, смотрели на ночной город и говорили о жизни. Сакура баловалась, никогда не докуривала сигарету, иногда не затягивалась, играла. Но я никогда не мог остановиться, когда мы были втроём: мною всегда овладевало какое-то смутное чувство, похожее на ревность, и ужасно хотелось курить. Иногда кашлял, чувствовал, что дым убивает, но всё равно не выбрасывал сигарету. Даже не желал покупать лёгкие, безопасные сигареты.
Наруто подходил под образ сумасшедшего кретина. Тоже обожал музыку, они с Сакурой были похожи. Наивные, как будто всё ещё живущие в детстве взрослые люди. Когда мы ездили в автобусе, они всегда садились вместе, включали музыку на телефоне и брали по одному наушнику, слушая. Как парочка, счастливая парочка. Сакура что-то бормотала себе под нос, подпевала, он вечно улыбался, когда смотрел на неё. В его ясных голубых глазах всегда читалась любовь. Безграничная. Чистая и светлая. Я даже немного завидовал его открытости, ухмылялся, но ничего не мог с этим поделать. Никто из них не работал, они наслаждались друг другом, пока я пытался удержать нас на плаву. Я играл на гитаре, Наруто же пытался освоить и её, и бас-гитару, и пианино. Ничего. Он стремился, старался, но каждый раз всё шло прахом, и он сдавался, сдавался и злился. Он любил музыку, пожалуй, так же сильно, как и Сакуру, но, как бы ни пытался, музыка не желала ему покоряться. Он не мог научиться играть на чём-то, читать о классике и наизусть выучить всех выдающихся музыкантов прошлых веков. Зато он знал много современного, иногда писал что-то, слушал Сакуру. Пожалуй, самой любимой его музыкой была она. Они с Сакурой пытались что-то приготовить, когда я приходил с работы. Маленькие дети, мне было смешно на них смотреть. Ничего больше, чем омлет. Но он в один момент ушёл из моей жизни, нас всегда объединяла она. Сакура растворилась в воздухе, и мы возненавидели друг друга.

Поиграй со мной ещё, подруга жизнь, подруга боль.
Я ошибся в час, когда я свою жизнь делил на ноль.

Мне казалось, что этот голос преследовал меня, а эти строки впились в память, словно клеймо.

Странные воспоминания. Я смутно помнил, как впервые пришёл сюда. Я поругался со своей девушкой, в квартире которой и жил. Она вышвырнула меня, ревела, говорила, что я чудовище, бесчувственное создание, которое человеком назвать никак нельзя. Я всегда знал, что она была истеричкой. Выгнала меня, выкинула все мои вещи с балкона и сказала, что когда-нибудь жизнь меня накажет. Хм, кажется, тогда она меня прокляла? Да, жизнь меня наказала. В тот момент я не знал, куда мне идти, решил пару дней пожить у Наруто. Мы познакомились давно, встретились на концерте. Тогда мне все казались чужими, незнакомыми, ненужными мне людьми. А потом мы с ним разговорились на пустом месте, узнали, что слушаем одно и то же. Общались не много, здоровались при встрече и просто знали, что могли бы стать лучшими друзьями, но мы просто знали, и никто не пытался воплотить знания в реальность. В тот вечер я почему-то пошёл именно к нему. Его вечно раздолбанная квартира; я бывал тут всего раз, но мне казалось, что это помещение просто не может находиться в порядке. Он суетился, говорил, что сегодня придёт она, прекрасная его девочка. Вино, фрукты и свечи. Он пытался всё сделать по высшему разряду. Она пришла ночью. Такая до невозможности хрупкая, мне казалось, полупрозрачная. А позже - добрая и светлая, как солнце, моё солнце. Сказала, что я обязательно должен поужинать с ними. Потом мы разговорились. Она казалась мне всё более живой и открытой. Немного сумасшедшей и никак не полупрозрачной, напротив, яркой. И мы спорили втроём, говорили весь вечер, чья музыка сильнее и что такое вечность.
С той ночи мы стали жить вместе.
Я наблюдал за ними: прекрасная пара. Но она не считала меня третьим лишним, напротив, говорила, что я должен быть вместе с ними. Странная. Нереальная. Быть втроём?
Так и было. Мы втроём спали, завтракали, гуляли, и каждый будто жил в своей реальности и одновременно будто жил друг другом. Поначалу она просто целовала меня иногда, пока Наруто не видит, потом за ужином вдруг выдала, что любит меня и любит его. Что она хочет, чтобы мы всегда были вместе. Наруто злился, ревновал и я мысленно ненавидел его, когда, чисто случайно, возвращаясь домой, заставал их в одной постели. Мы делили её, не желали отдавать друг другу, и Сакура, наша Сакура, хотела, чтобы мы перестали так делать и чтобы провели ночь вместе. Мы оба отказались. Все её попытки, словно прах, развеянный ветром. Всё пропадало. Она злилась, била меня своими кулачками по груди и говорила, что я слишком упёртый, что люблю её и ради неё должен свернуть горы. Смешная. Она была уверена, что мы оба её обожали. Наруто - да, а я?
Наверное.

Поиграй со мной ещё, подруга жизнь, подруга боль.
Я ошибся в час, когда я свою жизнь делил на боль.

Она умерла. Несчастный случай: в тот день она ушла одна и сказала, что приготовила сюрприз. Ночью нам сообщили о её смерти. Она умерла быстро, без мучений. Сказали, что сожалеют, с бесчувственным выражением на лицах и ушли.
Наруто долго плакал, орал, бил стену руками и проклинал весь мир.
Наша, наша Сакура.
Её больше нет.
Я наблюдал за Наруто и поражался его любви. Он просто обожал, боготворил её. Поэтому сейчас эти чувство породило собой сильную ненависть, ненависть ко мне.
Мы перестали разговаривать, игнорировали друг друга. В один вечер подрались. Я всегда ненавидел его, потому, что именно его она любила, как жизнь, и тогда вся моя ненависть, наконец, обрела форму. Наруто кричал, кричал, что во всём виноват я, я кричал, что, если бы он любил её больше, если бы он защищал её, если бы он понял, насколько она его любила, то наверняка не было бы ничего этого, она бы осталась жива. Они бы жили вместе, и он бы защищал её, дорожил больше, чем своей жизнью. Я прекрасно понимал, что он любил её очень сильно, но почему-то тогда я сказал именно это.
Он ушёл. Просто ушёл. Не взял ключи, вообще не взял ничего.
Я больше его не видел.
И я ушёл. Слишком много воспоминаний: вся эта квартира, эта наша жизнь, наша, и ничья другая.

Жизнь, точнее её жалкое подобие - лишь существование. Жизнь прошлым, теми воспоминаниями. Новые девушки; я скитался из одной квартиры в другую; я целовал, но ничьи губы не были такими как у неё. Все девушки были каким-то ненатуральными, искусственными, показными.
Почему лучшие всегда умирают раньше? Или просто уходят, забыв ключи на столе?
Вряд ли когда-нибудь я узнаю ответ, а и вряд ли кто-то его знает. Наверное, придется просто смириться. Смириться с тем, что в той квартире жили мы втроём, жили, по-своему любили, ненавидели, терпели и ревновали. Жили.